Я не писала вообще на протяжении двух месяцев. Это настолько коряво вышло...
Хоть НГ и прошёл, но текст приурочен к нему. Так что вот.
Хотя кому и зачем я всё это объясняю? Оправдываюсь сама перед собой, наверное.
Новый, мать его, год.
Новый, мать его, год.
- С Новым годом Ди.
- С Новым годом Кэт.
Хрустальные бокалы звякнули, расплескивая полусладкое шампанское на скатерть. Напиток, по славной традиции, был кислым и немного горьким, пузыри били в нос, а во рту оставался привкус тухлятины. Если бы Ди отмечал сие событие как всегда один, то не стал бы заморачиваться, а купил себе водки, как делал это каждый год. Но теперь всё по другому. Странно… Теперь у него есть вот этот детёныш, которому как-никак хочется праздника. Детёныш, который привык отмечать Новый год. Детёныш, ждущий подарков. Детёныш, которому и невдомёк, как можно не любить подобную мишуру. А за что любить, если никого нет рядом? Если никто не говорит тёплые слова. Если нет семьи, с которой положено радоваться. Когда покупаешь пойло позабористей, когда напиваешься ещё до двенадцати, а на утро ничего не помнишь. И только тошнотворный вкус одиночества свербит где-то между рёбер. Как объяснить это мальцу, когда он требует праздника? Как можно ему отказать? Что ж, если хочешь – получай. На, расскажи как это делается. Покажи, что чувствуется. Научи быть с кем-то!
- Алло-о-о… Ди? Ты тут, вообще? – Кэт щёлкал пальцами прям перед носом молодого человека. – Ты сегодня странный какой-то, отключаешься временами…
- А? Да всё нормуль. – Ди нервно захихикал. – Что там нужно, подарки уже дарить? Я это… Ну, для тебя кое-что есть.
Ди протянул огромный пакет. У мальчика заблестели глаза, он не колеблясь ни минуты схватил его, и начал судорожно разворачивать. В пакете оказалась коробка дорогущих масленых красок, альбом для рисования и кисти различных мастей. Кэт ахнул и кинулся на шею к Ди.
- Спасибо тебе большущее, спасибо, спасибо!! – Шептал Кэт, крепко-крепко обнимая молодого человека.
Ди сглотнул, сердце забилось, как сумасшедшее. Раньше, он не знал подобное проявление нежности. Потрясающее чувство, на самом деле, когда кому-то делаешь приятное. Хотя вот парадокс, мальчишка - ребёнок из обеспеченной семьи, всё у него было, а радуется, как будто ради него никто никогда так не раскошеливался. Глупый подросток.
- Ди, подожди, - затараторил Кэт, - у меня ведь тоже кое-что есть для тебя!
- А?..
- Вот, – Кэт положил на стол что-то плоское прямоугольное завёрнутое в красную подарочную бумагу.
- Что там? – Ди приподнял одну бровь.
- Открой и увидишь!
Молодой человек недоверчиво начал разворачивать кулёк.
- Рамка для фотографии? – Выдохнул он.
- Ага, сам сделал! – Казалось, гордости Кэта не было предела. – А сейчас мы с тобой сфоткаемся и ты вставишь снимок в рамку. Пусть она на прикроватной тумбе стоит у тебя что ли. И это будет, кстати говоря, первый наш с тобой снимок! Хочу всегда помнить этот год, ведь в нём я встретил тебя…
Ди даже не мог улыбнуться, в душе разливались волны тепла и снова той дурацкой нежности, непохожей не на что другое. Сто процентов, он бы запомнил год и без фотографий, запомнил и поблагодарил за него Бога, и пожалуй ещё за Кэта. Всё-таки как же может поменяться жизнь с появлением всего одного человечка. Того, кто капает тебе на нервы. Того, кто бесит и злит. Того, кто доводит до бешенства. Того, кто дарит такие дешёвые, но дорогие подарки. Что же Кэт с ним делает-то? Глупый, глупый мальчишка. Его мальчишка...